Источник
http://iremember.ru/zenitchiki/gladkov-pavel-vasilevich.htmlГладков Павел Васильевич
На самом деле я родился 9 мая 1921 года, но наш сельский батюшка как записал 10 мая, так у меня во всех документах и значится. Мы жили в селе Новое Зубарево Краснослободского района Мордовской АССР, а семья у нас была обычная для тех времен: отец, мама, бабушка и нас, трое братьев и сестра. Вообще-то мама родила семерых детей, но трое умерли еще в младенчестве.
- Расскажите, пожалуйста, о предвоенной жизни.
Детство у меня было самое обычное для деревенских детей того времени. Играли, ходили в лес за диким луком, щавелем, яйцами птиц, ну и конечно, с малых лет начали помогать родителям.
Отец, Василий Петрович, в нашем селе по праву считался авторитетным земледельцем, в свое время он окончил в Самаре курсы яровизаторов, правда, у некоторых наших односельчан это вызывало непонятную зависть. Например, помню, что во время передела земельных участков нам под огород выделили землю напротив нашего дома. По этому участку во время половодья обильно текли ручьи, и некоторые люди так злорадно говорили: "Ну, пусть теперь Васька-агроном попробует вырастить на этой земле хороший урожай". Но даже и на таком не очень выгодном участке отец умудрялся получать хорошие урожаи. А все почему? Потому что старался перенимать передовые технологии, применял удобрения. Например, отец ездил на дрожках за 12 километров в наш районный центр Краснослободск. Там он договаривался с руководством школы, которая располагалась в здании бывшей духовной семинарии, и собирал у них на крыше большой трехметровый короб голубиного помета, просто это очень хорошее удобрение. И я помню, мы идем по полю как во время сева, через плечо у нас одеты быковки, и мы совками разбрасываем этот помет. Так после этого у нас рожь колосилась как ни у кого, высоченная, с наливными колосьями. А так земли в наших краях не очень хорошие, если хорошо не удобришь, то мало что и получишь, поэтому большинство крестьян жило очень небогато. Да и мы сами считались всего лишь середняками, хотя у нас в семье была корова, лошадь, свинья, несколько овец, и хлеба у нас хватало до нового урожая - а это было важнейшее мерило в наших краях.
Но, например, я могу вам рассказать такую деталь, чтобы вы лучше понимали, как мы тогда жили. Однажды в детстве я с нашим попом во время пасхи ходил по домам и помогал носить большой крест. Село у нас было большое, домов пятьсот и в каждом доме попу что-то давали, обычно пару крашенных яичек. И в конце дня он нам за помощь дал по десятку или даже по два яиц, так для нас это была очень серьезная награда. Ведь, например, у нас хоть и было крепкое хозяйство, но только в воскресенье мама нам всем давала по одному яйцу, и только в какой-то большой праздник давала по два... Правда, хлеба и картошки было достаточно и мясо ели частенько. В общем, жили по-крестьянски бедно, но не голодовали. Но уж если хлеба до нового урожая не хватало, то тут уже ели все: и мякину, и отруби и лебеду.
- А как, например, в вашем селе проходила коллективизация?
Надо честно признать, что бывало всякое. Но это и понятно, потому что крестьянство это ведь не рабочий класс, а очень консервативное сословие. Все крестьяне - убежденные собственники, поэтому мужики коллективизации сопротивлялись, потому что для них сама идея того, что нужно свое имущество отдать в колхоз звучала просто дико. Правда, и сам Сталин потом в своей статье "Головокружение от успехов" честно признавал, что в этом деле были допущены серьезные ошибки, перегибы, и нарушался принцип добровольности.
И вот, например, у нас в селе в начале 30-х годов просто заставляли вступать в образованный колхоз "Красная Свобода". Беднота то вступала с охотой, ей терять было нечего, а вот середняки колебались, поэтому председатель сельсовета людям буквально руки выворачивал, чтобы они вступали в колхоз. Тогда председателем сельсовета у нас работал Кулагин Александр Николаевич, которого вся округа знала как Санька-узак. Просто у нас в селе буквально у всех были клички. Например, меня все знали как Пашу-гришунина, потому что мой отец пошел в примаки к Гришуниным, это фамилия семьи моей мамы.
Но нужно сказать пару слов об этом Саньке-узаке. Это был малограмотный и злобный человек, причем, очень неприятной внешности. Небольшого росточка, уши оттопыренные как у Чебурашки, а нос доставал нижней губы... В общем, это был настоящий тиран нашего села, которого буквально все ненавидели.
И процедура записи в колхоз выглядела примерно так. Приходит Санька-узак к какому-либо крестьянину: "Заявление написали?" - "Александр Николаевич, я еще не решил, надо еще и с бабой своей посоветоваться". Тогда Узак говорил одному из своих приближенных активистов: "Прошка, забирай корову и веди ее на колхозный двор". Так хозяин в одних кальсонах выбегал на улицу и обменивал корову на заявление о принятии в колхоз...
И точно также получилось и с нами. Вообще-то отец у меня хоть и был полуграмотным, но был умным, мудрым и практичным человеком, который предвидел развитие событий на несколько шагов вперед. Он и сам понимал, что у коллективного хозяйства, тем более с техникой, есть хорошие перспективы, но, по-видимому, просто решил выждать и пока не вступать в колхоз.
Но однажды во время половодья я возвращаюсь со школы и вижу, что этот самый Санька-узак ведет нашу корову Рыжонку. До сих пор ее хорошо помню, у нее еще один рог был обломан. А отец в это время как раз уехал в районный центр за лекарствами. Приехал, мать плачет, и он сразу пошел к этому Узаку, отдал ему заявление, и привел корову обратно.
- А разве за такие проделки у вас в деревне этого Узака не могли убить?
Вы знаете, нет. Хотя гад он был порядочный, но о том, что его хотели убить я никогда не слышал, просто люди у нас незлобивые. Но я вам расскажу конец этой истории.
В августе 1944 года я со своей батарей оказался на территории Польши. Помню даже, что мы расположились недалеко от небольшого местечка Горволин. Кроме нас там еще стояли и другие части нашего 1-го Гвардейского Донского танкового корпуса. И тут один из моих солдат мне говорит: "Товарищ старший лейтенант, я знаю, что вы из Мордовии, а вот на полевой кухне стрелкового батальона повар тоже из Мордовии". А у нас обычно все солдаты искали своих земляков, поэтому я тоже пошел с ним пообщаться. И выяснилось, что мы с ним не просто из одного района, но и из соседних сел. Я из Нового Зубарева, а он из Новой Карьги, которая находится всего в четырех километрах от нас. Мы разговорились, и вдруг он меня спрашивает: "А вы помните Саньку-узака?", и рассказал мне такую вещь. Оказывается, этот самый Узак служил в нашем корпусе старшиной стрелковой роты, но и в армии он оставался такой же сволочью, воровал, даже бил солдат. И когда он однажды привез на передовую питание в термосах, начался бой, то его пристрелил кто-то из своих...